В Сети распространяют панические слухи, цель которых — дестабилизировать ситуацию в стране.
Популярные в России мессенджеры и социальные сети стали не только важнейшим средством агитации и пропаганды запрещенных радикально-исламистских группировок, но и способом распространения заведомо ложных панических слухов, заметно влияющих на настроения в обществе. Если проследить за методами вирусного распространения «предупреждений о готовящихся терактах», охвативших некоторые регионы страны в десятых числах ноября, становится очевидно, что эти механизмы должны быть как можно скорее уничтожены. Пока они только тестируются (и можно сказать, что испытания пройдены на «пятерку»), но конечная цель анонимного нагнетания истерики и страхов — дестабилизация ситуации в тех или иных регионах России.
Немаловажно отметить, в каких именно: в первую очередь это Татарстан и субъекты, входящие в Северо-Кавказский федеральный округ, то есть регионы с существенной долей мусульманского населения и не самой простой внутриполитической обстановкой. Направление главного удара предельно ясно: играющие на естественном инстинкте самосохранения пособники террористов почему-то не попытались взорвать ситуацию, скажем, в отдаленной от мировых центров силы Кировской области (во всяком случае, информации об этом не поступало).
Если коснуться хронологии событий, то первые сведения о распространении через мессенджер Whatsapp (особенно популярный на Северном Кавказе) сообщений о «незаконно перешедших российскую границу 18 террористах-смертниках» появились в Казани 10 ноября. Затем вирус охватил весь Татарстан, перекинулся в Москву, а оттуда — на Северный Кавказ, где объявился уже на следующий день.
Судя по всему, испуганные граждане во всех перечисленных регионах пересылали друг другу одно и то же (или текстуально очень похожее) сообщение от имени «руководителя УФССП (управления Федеральной службы судебных приставов) России» со ссылкой на «ФСБ в РФ». Согласно этому «распоряжению», предлагалось «не выходить в массовые скопления людей, торговые центры, развлекательные гипермаркеты», поскольку «готовится серия терактов в связи с действиями России в Сирии». «В ближайшие выходные возможен теракт в крупных торговых центрах, — завершалось сообщение. — Предупредите знакомых и близких». Более того, эта «информация» посредством смс-сообщений рассылалась и не столь продвинутым (то есть не пользующимся мессенджерами) пользователям, например в сельских районах Ставропольского края: организаторы кампании попытались охватить как можно больший сегмент населения, в чем вполне преуспели.
Несмотря на безграмотность «предупреждения» и его очевидную «фейковость», на Северном Кавказе, жители которого не понаслышке знают, что такое террористическая опасность, оно на несколько дней стало новостью номер один. Слухи о возможных эксцессах эмоционально обсуждались лично и в местных сообществах социальных сетей. Немало людей действительно отказались от планов посещения общественных мест, а некоторые даже не отпустили детей в школу. «Я их (родных и близких. —РП.) убеждала, что это диверсия, но не все поверили мне, — пишет одна из ставропольчанок, лично столкнувшаяся с машиной слухов. — В этом и есть ужас вот таких провокаций — люди ведутся моментально...».
Управления ФСБ в северокавказских регионах были вынуждены официально опровергать слухи, заявив, что они не только не соответствуют действительности, но и содержат признаки преступления — распространение заведомо ложных сообщений о терактах. Спецслужбы объявили о поиске распространителей слухов, однако пока, судя по сообщениям прессы, обнаружены лишь «передаточные звенья» — добросовестные распространители общественно-важной, как им казалось, информации.
19 ноября паника, захватившая уже и Южную Осетию, заставила руководство республики перевести все силовые структуры на усиленный режим несения службы и взять под особый контроль социально значимые объекты, медицинские и образовательные учреждения, о чем официально сообщил президент РЮО Леонид Тибилов. В Цхинвале широко распространялись слухи о проникновении в республику радикальных исламистов, готовящих теракты в школах и медучреждениях. Под усиленный контроль также была взята юго-осетино-грузинская граница (известно, что проблема ИГ достаточно остра для Грузии) и источники питьевой воды.
Вторую волну панических слухов, правда, уже более точечно — только в Северной Осетии, вызвало использование моздокского аэропорта для нужд российской военной операции в Сирии, точнее, сообщение об этом в федеральных СМИ. Североосетинские обыватели стали активно делиться друг с другом опасениями относительно возможных терактов в Моздоке как мести радикальных исламистов. Ситуация в городе и районе действительно достаточно сложна, о чем уже неоднократно приходилось писать. Ясно, однако, что нагнетание ситуации в этом направлении не только неконструктивно, но и откровенно льет воду на мельницу врага — чего он, собственно, и добивается.
Между тем реальная ситуация в СКФО хотя и далека от идеала, но отнюдь не так страшна, как это пытаются представить «слухмейкеры», прекрасно владеющие современными информационными технологиями. Исчерпывающие ответы на все основные вопросы, волнующие северокавказцев, дал еще в начале октября в ходе онлайн-конференции на портале СКФО.ру и.о. начальника Центра по противодействию экстремизму Главного управления МВД России по СКФО полковник Эдуард Рыбинцев.
По его словам, «персональные данные подавляющего большинства лиц — выходцев из СКФО, выехавших за рубеж для участия в боевых действиях под эгидой международных террористических организаций, установлены, регулярно проверяются и дополняются». «С начала года правоохранительными органами СКФО проведены десятки успешных задержаний, многие из этих лиц уже привлечены к ответственности, — успокоил Рыбинцев. — Нами накоплен большой опыт в этом отношении. Поэтому вероятность проникновения таких лиц на Северный Кавказ очень невысока». Что касается возможных терактов, то все поступающие сведения «тщательнейшим образом отрабатываются во взаимодействии с другими правоохранительными органами, незамедлительно проводится целый комплекс мероприятий по их недопущению».
«Мы держим руку на пульсе событий», — заверил полковник Рыбинцев, и, судя по количественным показателям деятельности правоохранителей, не доверять ему нет оснований. За ушедшие девять месяцев сотрудниками Центра «Э» ГУ МВД России по СКФО было задержано 34 человека, причастных к террористической и экстремистской деятельности. Им предъявлено обвинение, некоторые уже предстали перед судом. При этом шесть преступников при попытке их задержании открыли стрельбу по полицейским и были нейтрализованы ответным огнем.
По сравнению с предыдущими годами ситуация в Северо-Кавказском регионе стабилизировалась, констатировал Рыбинцев. Этому способствовала активная работа силовых структур по выявлению и уничтожению лидеров и членов бандподполья. «Только за последние пять лет (2010–2014) удалось добиться сокращения числа террористических проявлений более чем в 6 раз; потерь среди сотрудников органов правопорядка — более чем в три раза; пострадавших среди гражданского населения — более чем в десять раз», — разъяснил полицейский.
Если же говорить о влиянии российской операции в Сирии на усиление террористической опасности, то, убежден Эдуард Рыбинцев, «в связи с уничтожением баз подготовки и снабжения боевиков международной террористической организации «Исламское государство» ракетно-бомбовыми ударами российских военно-космических сил, полагаю, что уровень террористической угрозы должен снизиться».
Настораживает, однако, не столько сам факт распространения слухов, сколько то, что это происходит далеко не в первый раз. Около года назад, в разгар эпидемии особо тяжелого гриппа, унесшего более десятка человеческих жизней, в Северной Осетии так же широко обсуждалось откровенно нелепое сообщение о том, что умершие якобы скончались… от чумы и после похорон их останки эксгумируют и сжигают. Власти же скрывают все это, чтобы не допустить распространения паники. Характерно, что находились люди, готовые поверить даже в такой откровенный бред — вероятность «эпидемии чумы» в Осетии широко обсуждалась в соцсетях и тех же мессенджерах, через которые распространялась первоначальная информация.
А еще годом ранее (буквально в те же даты, что и нынешняя дезинформационная кампания), в республиках Северного Кавказа устно, а также посредством социальных сетей и СМИ широко распространялись слухи, что «после зимней сочинской Олимпиады в регионе начнется война». Передатчики этих сообщений, как и в случаях с «чумой» и «терактами», не знали, откуда такие сведения, кто именно и с кем будет вести эту «войну». Однако целенаправленность внедрения данного тезиса в массовое сознание не вызывала сомнений.
Спустя два года мы видим, что неформальные и трудно контролируемые информационные каналы используются все шире и активнее. Ответом государства и общества должны стать как усиление контроля над ними, так и активная пропагандистская кампания по разъяснению истинного положения дел в регионе, сути российской кампании в Сирии и т.д. В противном случае неизбежно появятся новые, еще более опасные дезинформационные вбросы, работающие на дестабилизацию в и без того непростых российских регионах.