Татьяна Цейтлина продолжает: после ЧП школа вызвала все экстренные службы, оказала первую помощь пострадавшим. Также нападавшие подожгли жалюзи, поэтому сработала пожарная сигнализация, детей и персонал эвакуировали. 

— В тот день находилась на работе, была в своем кабинете. Когда работала в кабинете, прибежала вахтёр Елена Останина и закричала: там режут детей, — говорит Цейтлина. — Вышла посмотреть, в чем дело. Увидела раненого учителя и стала звонить во все службы, в том числе в скорую.

Также экс-директор добавляет, что, когда всё произошло, охранница Галкина была на первом этаже, но где именно, Цейтлина не зафиксировала. Выше первого этажа сама директор не поднималась, так как приехали спецслужбы и начали ее опрашивать.

Директор не помнит, сколько именно детей было в школе в момент ЧП. Всего учеников 1200, примерно половина была в школе. По договору школу круглосуточно охраняла организация «Аякс безопасность», с ней работали с 2011 года. Работали охранники посменно — один охранял днём, другой — ночью. Рабочее место охранника — в фойе школы за турникетами. Там были тревожная кнопка, видеонаблюдение. Был ли на тот момент стационарный телефон, Цейтлина не помнит. Тревожная кнопка была установлена по договору с ФГУП «Охрана», сигнал с нее шел Росгвардии. Также на рабочем месте охранника был компьютер, на мониторе которого при сканировании карты высвечивались ФИО ученика. Чтобы пройти, нужно прислонить карту к турникету. Карты есть у тех, кто учится, у персонала, а те, кто выпустился, их сдают. 

Татьяна Цейтлина продолжает: охранник руководствуется инструкцией и положением о пропускном режиме школы. Если ученик опоздал, он прикладывал карту и спокойно заходил в школу. Выяснять причину опоздания охранник был не должен, в отдельный документ таких ребят не записывал. Но в тетрадь записывали тех, кто пришел без карты — это должна была делать администратор, но, если ее не было на месте, могла и охранница. Далее с таким ребенком должен говорить завуч — чтобы выяснить, почему он пришел без карты. Если она утеряна — восстанавливали. Если ребенок забыл — сообщали родителям, чтобы не забывал. А вот если есть сомнения, что ребенок учится в школе, охранник должна была попросить у него дневник, посмотреть ФИО, проверить, есть ли он в списке учеников, который есть на вахте. Если дневника нет — охранник должна была звать администратора или завуча, чтобы они разрешили эту ситуацию. Пропускать такого ребенка в школу охранник не могла — это посторонний человек.

Находился ли фактически список на вахте 15 января, директор не проверяла.

Теперь подробнее о том, кто такой дежурный администратор. Этот человек не находится всё время на вахте, приходит по мере необходимости. Администратора приглашают не на все случаи опоздания детей. Не приглашали, когда опаздывала начальная и средняя школа по 7-й класс, если не было никаких тревожных подозрений. 

Прокурор говорит, что это было нарушением положения о пропускном режиме. Директор подтверждает, что в этой части положение о пропускном режиме не исполнялось. И добавляет: позднее, после ЧП, на вахту положили сотовый телефон, чтобы можно было в любое время звать дежурного администратора. Однако Галкина, сидящая в зале, услышав это, мотает головой.

Экс-директор продолжает: в тот день дежурный администратор Коблова была освобождена от уроков. Возможно, только заменяла кого-то. Она была в учительской, прислушивалась к каждому шороху, работала с расписанием. Галкина должна была ее пригласить, когда пришел парень без карты. Администратор выяснила бы, что он не ученик, и не пропустила бы его в школу. То, что ученик опоздал на уроки, тоже было поводом вызвать администратора. Но они опоздали не сильно, показывали, что спешат на уроки. Директор предполагает, что это стало причиной того, что охранница не вызвала администратора. Также Цейтлина говорит, что можно было позвать и ее, если администратор занята. 

Вопрос от прокурора про проверку ручной клади. 

— Дополнительная ручная кладь (кроме рюкзаков), если она есть у школьников, проверяется выборочно по просьбе охранника, — отвечает директор. — Руками вещи охранник не трогает, только визуально осматривает. Это выборочно у старшеклассников, если что-то в ребенке вызывает опасение. И до ЧП осматривали ручную кладь посторонних взрослых — не сотрудников. Сумки просили открыть. Это могли быть родители, которые принесли учебники в библиотеку или какие-то вещи для детей.

Галкина, уточняет директор, прежде всего подчинялась своему руководству и должна была следовать инструкциям. Но и к директору она прислушивалась. 

— В первую очередь работу Галкиной контролировала охранная организация. Школа следила за выполнением положений о пропускном режиме и видеонаблюдении. Инструктировала и требовала их исполнения. Время от времени проверяли, всё ли выполняется. Если списка учеников на вахте не было, Галкина должна была потребовать его у администрации или директора. Если потеряли, должны были обратиться — мы бы выдали хоть 10 экземпляров. 

Прокурор спрашивает, говорила ли Цейтлина охраннику, что в случае отсутствия карты вызывать администратора не нужно.

— Никаких указаний, противоречащих положению о пропускном режиме, я не давала. Если нет карты и ученика нет в списке — его не должны пускать, это не ученик. Только по особому распоряжению, если человек пришел для подготовки к какому-нибудь мероприятию по приглашению сотрудников школы.

Галкина ни разу не говорила, что у нее нет списка учеников, по этому поводу к администрации школы не обращалась, выдать такой документ не просила, говорит экс-директор. Руководитель «Аякса» к директору в связи с жалобами Галкиной на то, что она вынуждена нарушать пропускной режим из-за отсутствия списка учеников, не обращался.

Адвокат спрашивает о том, какие меры по обеспечению безопасности принимали в каникулы.

— К сожалению, не работало видеонаблюдение. После ЧП — но не могу утверждать — привезли новый регистратор, — говорит директор. 

Вопрос о том, почему же Галкина пустила выпускника в школу. 

— Я думаю, он ей примелькался, — говорит Цейтлина. — Он пришел под видом ученика, вот на нее затмение и нашло — она подумала, что это ученик. Думаю, Галкина старалась надлежащим образом исполнить свои обязанности.

В день, рассказывает экс-директор, могло опоздать до 10 детей, массовых опозданий не было. 

Адвокат спрашивает о том, стоило ли администратору все же быть после начала урока на вахте с охранником. 

— Администратор отлучилась, чтобы внести срочные коррективы в расписание, — отвечает директор. — Чисто по человечески, может ей и стоило остаться на вахте, но у нее была и другая работа. Она была на вахте всю перемену и часть урока. 

Адвокат спрашивает о том, насколько эффективна была выборочная проверка ручной клади. 

— Выборочная проверка нужна была, чтобы дети знали, что их вещи могут посмотреть, и проносить что-то запрещённое нельзя, — отвечает директор. — Каждый рюкзак осматривать возможности нет — будет большая очередь, дети не зайдут до обеда.

Адвокат тоже спрашивает у директора про выпускника, который смог зайти в школу. Она вновь отвечает, что думает, что он примелькался охраннице. При этом говорит, что не помнит случаев, когда Галкиной приходилось бы вмешиваться в какие-то конфликты с ним, пока он учился. Напомним: у мальчика были вспышки гнева, родители водили его к психологу.

После ЧП, говорит директор, она не разговаривала с Галкиной, не спрашивала у нее ничего. На тот момент все время было занято общением со следователями.

— Нареканий к Галкиной ранее не было, она старалась выполнять свою работу, — говорит директор.

Судья спрашивает, как так получилось, что не всегда вызывали дежурного администратора. Цейтлина говорит, что такого распоряжения школа не давала, но такое бывало. В таких случаях охране делали замечание. Каждый день дежурный администратор должен инструктировать охранника, проверять, есть ли у нее лицензия, охранник ли она на самом деле. Но есть ли список учеников на вахте, в ежедневном режиме никто не проверял. Почему? Цейтлина пожимает плечами.

Прокурор отмечает, что в ходе предварительного расследования свидетель давала другие показания об обстоятельствах передачи списка учеников, обстоятельствах заключения договора на охрану. Прокурор предполагает, что это связано с тем, что тогда у нее были перед глазами документы, а сейчас нет.

По ходатайству прокурора о том, чтобы заслушать старые показания экс-директора, их зачитывают. По ним Галкина сначала не пропускала ученика, а потом пропустила, записав в тетрадь, так как посчитала, что он ученик, который забыл карту. Что касается выбора охранной организации, в старых показаниях указано, что изначально «Аякс» школа выбрала, так как подошли цена, близость организации к школе, условия работы. В 2011 году, когда заключали договор, директор была в отпуске. Всем занимались исполняющий обязанности и заместитель. С директором советовались по телефону. Потом этот договор продляли. 

Также из старых показаний: были камеры внутри школы и снаружи — 32 штуки. Видеозаписи хранились 30 дней. Видео выводилось на монитор охранника. В 2017 году были сбои с работой сервера: пропадала картинка, не велась запись. Делали заявки, Ефимов (подрядчик) их устранял, но они возникали вновь. Потребовалась замена жёсткого диска, школа купила, но проблемы не пропали. 27 декабря 2017-го им сообщили, что потребуется замена сервера. Обсуждали этот вопрос до начала 2018 года. Решили купить регистратор — он дешевле. Но установить его к моменту ЧП не успели. Проверки безопасности школа проходила успешно.

Упоминают и инцидент 2017 года, когда, как следует из прежних показаний, выпускник, а тогда еще ученик, размахивал перед охраной предметом, похожим на пистолет. Но на этом не заостряют внимание. 

Зачитывают, что в прошлых показаниях директор объясняла, что департамент образования требовал 100%-го использования магнитных карт, чтобы отслеживать посещаемость и на основании этих данных проводить подушевое финансирование. Также ранее она говорила, что дежурный администратор не должен находиться у входа во время уроков, только в перемену. Администратора не освобождают от уроков, но по возможности ставят дежурства в дни минимальной загруженности. Кроме того, ранее директор также говорила, что, если ученик пришел без карты во время урока, охранник должна звать администратора, завуча или директора, но случаи, когда никого не вызывали, были. 

Экс-директор также говорит, что Галкина не знала, что выпускник характеризовался отрицательно. И теперь говорит, что даже не уверена, что она его знала: «Голова — предмет темный». 

— Галкина — работник добросовестный, старательный, опозданий не было, всегда старалась находиться на посту, конфликтов ни у кого с ней на было, — говорит директор. — То, что она его пропустила, — это нелепая случайность, которая привела к страшным последствиям.

— Это событие потрясло нас очень сильно, пошатнуло здоровье работников школы, в том числе и мое, — говорит экс-директор Татьяна Цейтлина. — Именно из-за ухудшения здоровья я приняла решение с марта 2019 года не исполнять обязанности директора школы. Мы не режимное предприятие, трудно всех 1200 учеников отследить. Но мы всегда старались исполнять все положения. Какие-то исключения бывали, наверное...

Показания даёт свидетель Елена Останина. Она была вахтёром. Сейчас не работает, на пенсии. 

— Все было как обычно, — говорит Елена. — Моей обязанностью было открыть двери, встречать детей, помочь первоклассникам, проследить, как учителя берут ключи от кабинетов. Я это сделала. Начался урок. Пришли ребята, они опоздали. Хотели пройти по одному пропуску. Яна Галкина сказала, что нельзя, записала одного из них. Они прошли. Потом Яна захотела попить чай. Все уже прошли, я сказала — иди, пожалуйста. Я села на ее место. Вышли ребята с учителем кататься на лыжах. Подошла завуч, посмотрела список опоздавших и тех, кто прошел без карт. Начала читать. Тут мы услышали, что кто-то кричит. Я вышла посмотреть. Со стороны начальных классов бежали дети и кричали «нас режут». Стала спрашивать, что случилось. Увидела кровь. Направила всех к выходу. Комната, где была Яна, совсем рядом, я ей крикнула, чтобы вызывала полицию. Забежала к директору, сказала — скорую вызывайте. Тут сработала пожарная сигнализация. Пульт тут же на вахте. Побежала посмотреть, в каком кабинете. Стала вызывать пожарных.

Корреспондент 59.RU сообщает, что, давая показания, Елена Останина очень переживает, у неё дрожит голос. Она рассказывает об организации работы вахтёра: всего их было трое, смены — по 4 часа, Елена работала с 8:00 до 12:00. 

Женщина рассказывает, что администратора не вызывали, если ребёнок опаздывал, если забывал пропуск — записывали и пропускали. Даже самому предлагали записать себя в тетрадь — фамилию, класс, причину отсутствия карты. 

Был ли список школьников у охранника, Останина не знает, при ней фамилию школьника, забывшего карту, Галкина со списком не сверяла. Требовала ли у него дневник — тоже не знает. Администратора для установления личности ребенка охранница не вызывала.

Пост охраны и место вахтёра разделяет перегородка с дверью, поэтому вахтер допускает, что не все воспроизводит точно. Но говорит, что точно пытались двое пройти по одному пропуску.

Вахтёр вспоминает: когда подростка без карты попросили записаться в тетрадь, он не написал номер класса. Когда его попросили это сделать, он указал «10-й "А"». Попросила это сделать именно вахтёр, не охранник — Яна Галкина тогда уже ушла пить чай. Потом, после ЧП, Яна сказала, что не поняла, что он бывший ученик. Если бы поняла — не пропустила бы.

Также Останина рассказывает, что вахтер иногда подменяла охранника, когда та отлучалась. Если пришел без карты, она говорила «записывайся». Ни о каких списках и необходимости сверяться с ними она не знает. Большинство учеников помнит в лицо.

— Всех проверять нереально. Учеников много. Верим им. Это же ученики, а не какие-то осуждённые. Мы обязаны их пропускать, — говорит вахтёр.

Выступает мама пострадавшего школьника. Исковых требований к подсудимой у нее нет. Она рассказывает о том, как ситуация развивалась в самом классе, где напали на детей — ранее мы писали об этом. 

Далее женщина говорит конкретно о подсудимой.

— Знаем мы охранницу ещё с воскресной школы. Охранники знали детей визуально. По крайней мере, моего сына. Он проходил по карте. Пару раз забывал, но его все равно пропускали. Мне не звонили, домой за картой не отправляли. Где карта, не выясняли. Просили ли предъявить дневник, когда не было карты, не говорил. На родительские собрания проходили по паспорту. Если приходили не на родительское, нас спрашивали, зачем пришли, просили паспорт, записывали данные в журнал.

На вопрос о том, проводился ли досмотр ручной клади, мама отвечает, что ее не досматривали ни разу — «проходила с сумочкой или рюкзаком». 

В суде объявлен перерыв. 

Перерыв окончен, заседание суда продолжается. 

Слово дают свидетелю Дмитрию Перминову, заместителю генерального директора компании «Аякс безопасность».

— Был один пост охраны — у входа, — говорит Перминов. — В тот день на посту была охранник Галкина. В этом учреждении она работала около трёх лет. Сотрудник опытный. Все необходимые документы у нее есть. Это был день после каникул. Поэтому многие, порядка 50 учеников, забыли карты, оставили в другой одежде. Чтобы из-за этого не сорвать образовательный процесс, руководство школы устно распорядилось пропускать детей без карт. Дети, которые забыли карты, записывались в тетрадь, потом классные руководители напоминали им, что карты нужно брать.

Заместитель гендиректора ЧОП продолжает: один из нападавших, как обычно, прошел по карте. Крупногабаритных подозрительных предметов не имел. Его вещи не осматривали. Второй сказал, что забыл. Руководствуясь устным распоряжением школы, его пропустили, записав в журнал. 

— Считаю, что охранник ничего не нарушила, все свои обязанности выполнила, — отмечает Дмитрий Перминов. — Металлорамки не было, поэтому наличие или отсутствие запрещенных предметов охранник отследить не могла. В договоре между нами и школой не было ничего о том, что мы должны вручную проверять все рюкзаки. Поэтому пропуск осуществлялся только по мультипасам. По нашим документам, рюкзаки к ручной клади не относятся — досматривать нужно только крупногабаритные сумки, коробки и так далее.

Также Перминов говорит, что школа нарушила договор и не предоставила список учеников. Администратор могла бы помочь разобраться в вопросе и не пропустить выпускника, но его не было.

— Вины охранника в том, что она пропустила молодого человека, которого помнит как ученика, с моей точки зрения, не было, — говорит Дмитрий Перминов. — Согласно документам школы администраторы должны быть на каждом этаже, но они были заняты на уроках, и их не было. Это косвенно могло послужить причиной случившегося.

Перминов поясняет: непосредственным руководителем Галкиной был начальник службы физической охраны Дмитрий Докучаев, он расставляет охранников на посты, знакомит новых сотрудников с инструкцией, контролирует ее исполнение, принимает меры при нарушениях. Он контролировал и работу Галкиной. Также Галкина подчинялась директору школы и оперативному дежурному агентства.

Перминов говорит: ему неизвестно, какие именно документы находились на посту охранника 15 января. Также он не знает точный список документов, которые там должны быть. 

— Все оперативные вопросы, возникающие на объекте, охранник должна решать с директором, — говорит Перминов. — Например, она должна была допустить детей без карт, если директор так распорядилась. Об устном распоряжении стало известно со слов охранника Галкиной. Она рассказала об этом после того, как с ней впервые пообщались следователи. До 15 января об этом не говорила. Но об этом известно было и по этому, и по другим образовательным учреждениям. Если мы не допустим ребенка, который с вероятностью в 95% является учеником, это будет большим злом. Об этом говорили другие охранники и руководители школ. Конкретно от директора школы, где было ЧП, эту информацию не получал. Лично со мной она об этом не договаривалась, потому что оперативное управление осуществляется, минуя нас, во взаимодействии с охранником напрямую.

Заместитель гендиректора, так же как и другие свидетели, говорит о том, что проверять всех учеников было бы очень долго — их в школе 1200 человек. 

— Директор просила, чтобы именно Галкина выходила в те дни, когда шла приёмка школ, потому что считала ее ответственным и исполнительным сотрудником, — продолжает Перминов. — Я говорил лично с директором Цейтлиной. Она сказала — Дмитрий, к вам никаких претензий нет. Я не вижу в действиях охранника Галкиной каких-то отрицательных моментов, поэтому спокойно работайте. Мы работали ещё месяц. После ЧП каких-то разбирательств относительно устного распоряжения пускать только по записи в журнал «Аякс» не вел. У руководства школы не спрашивали, было ли такое распоряжение. То, что оно было, и так известно всем сторонам — школе, Галкиной и нам.

Перминов говорит о документах: по договору заказчик сам должен предоставить все документы, в том числе список учеников. 

— Мы как исполнители не можем принудить их предоставить, — говорит руководитель охранной фирмы. — Досмотр ручной клади документами не регламентирован. Любой документ для наших охранников должен поступать через наш офис, у нас письменный документооборот. Список учеников к нам в офис не поступал. Уже офис должен отдавать документы охранникам, не школа охраннику

Еще о списке учеников — заместитель генерального директора охранной компании говорит, что за все шесть лет их работы со школой компании ни разу не передавали этот документ. 

Выступает очередной свидетель — Рудашевская Анна Георгиевна, заместитель директора по общим вопросам. Женщина ведет химию и биологию, у одного из позднее осужденных учеников какое-то время преподавала, второго не знала.

— 15 января во время происшествия была в школьной столовой, — рассказывает замдиректора. — Услышала то ли звонки, то ли сигнал тревоги. Другой замдиректора сказал мне идти в спортзал. Сама события не видела. Но видела до ЧП, как ученик и парень в капюшоне, надвинутом на лицо, поднимались по лестнице школы. Насколько я помню, подростки были с рюкзаками. Считаю, что охранник должен установить личность ребенка, который пришел без карты, — проверить дневник, тетради. Охранник Галкина никогда не вызывала меня, когда я была дежурным администратором, если ребенок приходил без карты. Но такие случаи (прихода без карты) были и в большом количестве. Предполагаю, что охранники не нуждались в этом, так как знали детей в лицо. Я не знала о том, что по положению охранник должен в таких случаях вызвать администратора. Я с ним знакома, но не помню наизусть все пункты. Соблюдение всех норм пропускного режима сильно затруднило бы работу школы. Например, придет пятиклассник без карты — что толку меня вызывать. Я его не знаю, я работаю в старших классах.

Следующий свидетель — начальник службы физической охраны предприятий «Аякс» и «Аякс-Безопасность» Дмитрий Докучаев.

— Поступил звонок от дежурного о том, что произошло ЧП. Я выехал на место, — рассказал суду Дмитрий. — Там уже были экстренные службы, наша группа быстрого реагирования. Поднялся на третий этаж. Сотрудник ГБР рассказал мне, что приехал первым, растаскивал нападавших, которые пытались ранить друг друга. Когда я пришел, подростки ещё лежали в кабинете, улыбались, показывали, что у них все хорошо получилось.

По словам Докучаева, он инструктировал всех охранников перед 1 сентября, а также регулярно напоминал им, что нужно соблюдать пропускной режим. Это касалось всех, в том числе Галкиной. В своей работе охранники руководствовались должностной инструкцией. Докучаев сообщил, что такой документ, как положение о пропускном режиме, существовал, но на посту охраны его не было. Также Докучаев заявил, что школа, где произошла резня, ни разу за шесть лет сотрудничества с охранной организацией не предоставила ей список учеников. Также начальник службы физической охраны, который часто бывал в школе, ни разу не застал у входа дежурного администратора. 

— Пост охраны не был обеспечен металлодетектором или рамкой. Руководство школы указало в договоре, что охрана должна осуществляться без спецсредств, — сообщил в суде Дмитрий. — Необходимость осматривать ручную кладь нигде не была зафиксирована, охранники смотрели только крупные предметы — сумки, коробки. Если мы всех учеников будем досматривать, то только к вечеру всех запустим. Охранник Галкина подчинялась не только мне, но и руководству школы, которое 15 января дало ей устное распоряжение пускать школьников без карт сразу после записи в журнал. 

По словам свидетеля, такое решение школа приняла, так как в тот день многие дети пришли без карт — их забыли больше 50 человек. 

После инцидента в школе охранное агентство провело служебную проверку и пришло к выводу, что охранница Яна Галкина добросовестно исполняла свои обязанности и не допустила нарушений.

После допроса Дмитрия Докучаева судья объявил перерыв. Заседание по делу охранницы продолжится завтра, 9 августа.

В коридоре суда корреспонденту 59.RU удалось пообщаться с мамой пострадавшего школьника и узнать, считает ли она охранницу виновной в трагедии.

— Я думаю, что охранница исполнила свои должностные обязанности. Не думаю, что есть повод наказывать ее, — сообщила женщина. — Она же лично никого не ранила. Сначала мы немного винили ее в том, что случилось, потому что думали, что все длилось долго и охранник могла помешать. Но оказалось, что все произошло буквально в течение 10 минут. Даже если бы она прибежала вовремя, что она смогла бы сделать — хрупкая женщина против двух парней с ножами? Наверное, все-таки школы должны охранять крепкие мужчины, которые реально могут кого-то задержать. То, что фактически охраной занимаются женщины — это не их вина, это общая системная проблема. Говорят, что охранять школы из-за низкой оплаты соглашаются только женщины и пенсионеры. 

Также мама школьника считает, что охранник должен обладать высокими моральными качествами.

— Я говорила со знакомым охранником детского сада. Он сказал, что если бы что-то случилось, не побежал бы спасать людей, и его обязанности — нажать на кнопку, — прокомментировала собеседница. — По его словам, пока едет ГБР, воспитателям надо будет как-то держаться самим. На мой взгляд, такой подход — это ненормально.

На этом мы завершаем нашу онлайн-трансляцию.